Текст песни Karel Kryl - Pochyby

Mlád dvacet devět let a devět měsíců,
Dost starý hledět zpět do dětských střevíců,
Jsa příliš mlád, bych přezíral, co každý z vás má zásluh,
Jsa hluchý dost, bych předstíral, že spoléhám se na sluch,
Hovořím k vám.
Vzrůst nedaleko dřepu a úsměv naruby
A ústa plná střepů náhradou za zuby,
Mám oči, které nebrečí, byť nesmějí se smáti,
Mám kolena, jež neklečí, když má mi někdo dáti,
Tak možno žít.
Já žvaním tu a tam a slova nechybí,
Však jistota ta tam a vládnou pochyby,
Je pofiderní poslání, jež odvahu mi vrací,
A nedostatek vzdělání dnes nahrazuji prací,
Tak tomu jest.
Lze s plným pupkem mžourat a sáti tokajské
A poté krotce kňourat veršíky lokajské,
Lze kráčet cestou vyjetou a nepohlédnout zpátky,
Lze snadno býti poetou a nestvořiti řádky,
Jak mnozí činí.
Dát tupcům pocit lordů, být dvorním holičem,
Mít roztlemenou mordu a kušnit o ničem,
Pět dámám verše o mracích a dostat ránu kyjem,
Pak omluvit se v rozpacích, že dosud vůbec žijem,
Tak možno přežít.
Nuž promiňte mi, prosím, promiňte, vážení,
Že dosud hlavu nosím, která je k myšlení,
Já přerozličné verbeži tím sloužím proti smutku,
Též do krku mi nesněží, což výhoda je vskutku
Pro moje mandle.
Ač tu a tam je boule, obzvláště pod pleší,
Však v jádru je to koule - tvar, který potěší,
I posměváčci přiznají:"Toť hlava, dá se říci
Když podle ní ho poznají i páni úředníci."
Razítko, podpis.
Má hlava je teď vzata beze všech předsudků
A zbývá ptát se kata po jeho úsudku,
To odborník je nesporně, jsouť hlavy jeho chleba,
A předvést může názorně, k čemu je hlavy třeba:
K životu prostě.
Je tedy hlava v suchu anebo v paruce
A zbývá v tomto duchu přejíti na ruce,
Je obvyklé, že prstů pět má každá ruka zdravá
A leccos je ti vytrpět, než poznáš, kde je pravá
A kde je levice.
Věz, milý tvore Boží: to lze si ověřit
Že lépe nežli zboží lze ruce zpeněžit
A stvrdí ti, kdo žebrají, i rozšafní, i skoupí,
Že za hlavu jim nedají, co za pět prstů koupí,
Prakticky vzato.
Byť měl jsi hlavu schopnou, jednou se poštěstí,
Že botou do ní kopnou a svážou zápěstí,
Však poctivec i parazit smí lokty čelit davu
A pěstmi může prorazit, aniž si rozbil hlavu
Nárazy o zeď.
Máš cizí ruce tisknout i s tváří kamennou,
Máš vždycky něco risknout, kdyžs' pevný v ramenou,
Smíš pižlat srdce na dlani či zardousiti ptáče,
Pak stačí trocha pokání a decilitr pláče,
Lid tomu chce!
Ač oholen a umyt, vždy trochu špinavý,
Máš dobře city tlumit, ba nemít pohlaví,
Smíš hnípat, vždy však ve spěchu, a polichotit blbu,
Neb předpokladem úspěchu jest implantace hrbu,
Svět si ho žádá!
Tak pardon, je to osud, že všichni láteří,
Proč nevyrostl dosud hrb na mé páteři,
Co dítě spal jsem skrčený, když trápili mne půstem,
A tudíž chodím vzpřímený, jsa pidimužík vzrůstem,
Jak račte vidět.
Šla krása jiným dětem, a tudíž sudičky
Mne učinily skřetem na úkor hlavičky,
Když vyňaly mne z kolébky, já neplakal jsem dosti,
I daly mozek do lebky a trochu výřečnosti -
- dost smutný dar.
Já záhy nožky zvedal a vlastním vzpomínku,
Že v začátku jsem shledal, že vlastní maminku,
Však seznámiv se s rodinou, já poznal první zmatek:
Ač maminku mám jedinou, mám velké množství matek,
Které mne chtějí.

Jak byl jsem tomu rád, že vlastním tatínka,
Však řekli, že i stát mne bere za synka,
Pak ten, jejž zvali sluníčkem, se za tatíčka povznes',
"Vrah tatíčkem, lump tatíčkem!", a od tehdy až podnes
Jsem adoptován.
Nuž umím číst a psáti, však na tom nedosti,
Já učil se též lháti - zbraň proti podlosti,
Kdo dobrem čelí násilí, jen zřídka vděčnost zplodí,
Vždyť na konopnou košili zas konopí se hodí,
Chceš-li ji látat.
Nuž věru není slastí, když děti shledají,
Že jednou zve se vlastí a jindy partají,
Že matkou jest, kdo zažádá, je matkou lidské plémě,
Pak matkou zve se armáda a vzápětí pak Země -
- matička naše.
Já utržil jsem šrámů, nu, darmo počítat,
A že jsem zlobil mámu, lze těžko vyčítat,
Pak dorostl jsem natolik, bych spokojil se krotce,
Že matek vlastním několik, však jednoho jen otce,
Konečně jistota!
Dost šprýmů, pojďme k věci: mistři mne učili,
Že lépe, než žít v kleci, je nemít košili,
Teď nemám ani kalhoty a mráz mi chladí plece,
A mistři tančí do noty a pokřikují z klece,
Že prý jsem zradil!
Prý - nepodléhat zášti a zlu se vystavit,
Když po tváři mne praští, mám druhou nastavit,
A oni - krejzlík pod krkem a zášť jim čiší z očí,
A žáčka ženou postrkem, jen do dveří jim vkročí,
Slunéčkům našim.
Pak řekli, že prý žebrat je věcí nemužnou,
Je třeba dary nebrat, pohrdat almužnou,
A sami chodí přežraní a almužny je živí,
A žáčci chodí zedraní a hlad jim z očí civí,
Bída a nouze.
Nuž, ponechejme mistry cvrlikat na hřadě,
Ne každý je dost bystrý pro místo v úřadě,
Kdo silný je a stydí se, nechť obsluhuje veslo,
Kdo hubu má, ten hodí se na poslanecké křeslo,
Případně na trh.
Smíš vrahem být, či ševcem, nebo být dramatik,
Pak nezápolíš s dřevcem a smíš být pragmatik,
Anebo staň se písařem, měj pero za suspenzor,
Nic neumíš? Buď bachařem! Jsi imponent? Buď cenzor
Anebo fízl!
Bůh dal nám místa dosti, všem podle určení,
Však často, což je k zlosti, čert místa vymění,
A pak jsou z lotrů právníci a z mordýřů jsou světci,
Pak z umělců jsou horníci a z imponentů vědci
K obrazu svému.
Když domovník je knězem, kněz čistí ulice,
Když lékař chodí s dřezem a pere spodnice,
Pak blázen střeží reaktor a řezník básně píše,
Pak z cenzora je redaktor a švec je vládcem říše
K obrazu světa.
Já rukama jsem měřil o chleba starosti,
Své hlavě pak jsem svěřil, by dbala moudrosti,
Však hlavu jsem si roztřískl a octl jsem se dole,
A tu mi rarach napískal, bych vyměnil jim role,
Prý třeba změny.
Má hlava tudíž dřela, pečujíc o chleba,
A ruka podepřela, kde mravů potřeba,
Však otřel jsem se o ševce a žehral na verpánek,
Výsledek - jizvy na lebce a rozražený spánek,
Prašť jako uhoď.
Já hledal cestu pravou a našel útěchu,
Že spojit ruce s hlavou povede k úspěchu,
Však zapomněl jsem, nebohý, ač ševce mohu zmlátit,
Že verpánek je třínohý a nesnadno jej zvrátit,
Zavládl hrobař.
Šly ruce s hlavou k čertu, náš názor shodne se,
Že hrobař nezná žertu, je vážný z profese,
Chce diskusi jen s mrtvými a nezná volných sobot,
I nečekal jsem s jinými a prostě - práskl do bot,
A teď jsem tady.
Poslání: Dnes profesor i žák ví, že končí legrace,
Když hrobař šoupe rakví a čeká ovace,
A z vodorovné polohy že nejsnáze lze vstáti
Tak, že se opřeš o nohy a ruka pomáhá ti,
Hlavou pak mysli!

3 из 5 Оценок: 8.

Молодые двадцать девять лет и девять месяцев,
Старый Достаточно заглянуть в детскую обувь,
Будучи слишком молод, я přezíral, что каждый из вас имеет заслуг,
Быть глухим достаточно, я сделал вид, что я полагаюсь на слух,
Я обращаюсь к вам.
Увеличение возле приземистого и улыбка наизнанку
Рот, полный сломанных зубов заменить,
У меня есть глаза, не плачь, хоть и не смеяться,
У меня есть колени, что колени, когда кто-то должен дать,
Таким образом, мы можем жить.
Приглашая меня тут и там слово отсутствует,
Тем не менее, безопасность там и доминировать сомнения
Это сомнительное миссии, которая дает мне мужество,
Отсутствие образования сегодня заменяя работу
Так и есть.
Может полной косоглазие пупка и сати Tokaj
А потом тихо скулить стихи подобострастно,
Вы можете пойти и идти по пути nepohlédnout назад
Это может быть легко и поэт nestvořiti линий
Как многие и делают.
Дайте tupcům чувство лордов, будучи парикмахером суд,
У roztlemenou убоя и kušnit ни о чем,
Пять дамам стихи о облако и попасть с клубом,
Тогда извинения стыдно, что мы вообще живем тем не менее,
Таким образом, мы можем выжить.
Ну извините, пожалуйста, простите меня, дорогая,
То, что до сих пор носит думает,
Я přerozličné паразитов, которые служат для горя,
Также не снег в моей шее, которая действительно является преимуществом
Для моих миндалин.
Хотя здесь и есть удар, особенно под мяч,
Тем не менее, в центре шара - форма, которая радует
Я posměváčci признать: "Это голова, так сказать,
Когда вы знаете, что ее господ и слуг ".
Печать, подпись.
Моя голова сейчас принято без предрассудков
И ката остается просить его мнению,
Это, несомненно, эксперт, глава хлеб поговорки
Шоу можно проиллюстрировать, что это голова должна:
Чтобы жить просто.
Таким образом, он сухой или голова в парике
И в этом духе остается пройти через руки,
Это обычно, что пять пальцев каждой руки здоровых
И это то, что вы терпеть, прежде чем вы знаете, где находится истинный
А где левая.
Знайте, дорогие творение Божие: это можно проверить
Это товар может быть лучше, чем руки монетизации
Означают те, кто просят, даже кокетливой, даже скуп,
Этого не может быть за ними, как пять пальцев купить,
С практической точки зрения.
Даже если вы были в состоянии голове, один раз повезло,
Это загрузочный пнуть ее запястья и галстук,
Но честный и локти паразита может столкнуться с толпой
Кулак может сломаться, не ломая голову
Воздействие на стене.
Есть ли у Вас иностранный печати руке и с каменным лицом,
Вы всегда рискуете что-то, когда ты "жесткие плечи,
Вы можете Pižl сердце на рукаве, или задушить птицу,
Тогда просто немного покаяния дл и плач,
Народ хочет!
Несмотря на то, побрился, умылся всегда немного грязный,
У вас есть хорошие чувства подавляются, даже не занимаясь сексом,
Вы можете hnípat, но всегда в спешке, и льстить blbu,
Потому что успех имплантации горб,
Мир просит его!
Так что извините, это судьба, что все ругали,
Почему не вырос горб на спине,
В детстве я спал присел, когда меня пытали постом,
И поэтому я пешком ходил, будучи карлик ростом,
Как хочешь видно.
Она подошла к красоте других детей, и, таким образом судьбы
Я сделал орков за счет заголовков,
Когда вы выбрали меня с пеленок, я плакала достаточно,
Я дал мозга в черепе и немного красноречия -
- Довольно грустный подарок.
Я быстро поднял ноги и собственной памяти,
То, что в начале я обнаружил, что их собственная мать,
Однако seznámiv с семьей, я знаю из первых путаницы:
Хотя моя единственная мать, у меня есть большое число матерей
Который Я хочу.

Как я была так рада, что у меня есть отец,
Но они сказали мне, что государство берет на себя его сын,
Затем он пригласил jejž солнце, за папу поднять "
"Убийца папа, папа подлец!" И с тех пор до сих пор
Я принята.
Ну, я могу читать и писать, однако, что underrecognized,
Я также научился врать - оружие против злодейства,
Кто хороший насилия лицом, редко порождает благодарность,
Для рубашки каннабис конопля снова полезно
Если вы хотите быть штопать.
Ну в самом деле это не удовольствие, когда дети находят,
Тот, который предлагает родину, а иногда и обеих партий,
То есть мать, которая просит об этом, мать рода человеческого,
Тогда мать приглашает армии, а затем страна -
- Наша дорогая мамочка.
Я страдал царапины, а, считай за бесценок,
И что я настроенных мамы, вряд ли можно винить
Потом я вырос так, я остановился на ручные,
Матерям, которые владеют несколько, но только один отец,
Наконец уверенность!
Достаточно шалости, пусть так: мастера научили меня,
Это лучше, чем жить в клетке, чтобы иметь рубашку,
Сейчас у меня нет моих штанов и мороз охлаждением плеч,
Мастеров танцевальной музыки и кричал из клетки,
Они сказали, что я предал!
Он сказал - нет обиды и разоблачать зло,
Когда лицо бьет меня, у меня есть второй набор
И они - ерш под шею и ненависть капала с их глаз,
И Зак женщина засунуть, но они ступили в дверь,
Slunéčkům наша.
Тогда он сказал, что, мол, попрошайничество мужски вещи,
Это не должно занять пожертвования, милостыню презирают,
Прогулка в одиночестве ел и милостыню подает их,
Zacco zedraní голодать и глядя из виду,
Бедность и лишения.
Ну, продолжайте чемпионов на окуня Twitter,
Не каждый достаточно умен, чтобы разместить в офисе,
Кто силен, и стыдятся, чтобы весла,
Кто имеет концентратор, подходит к дому кресло
Или на рынке.
Вы можете быть убийцей, или сапожник или быть драматургом,
Тогда nezápolíš с копьем, и вы можете пойти, чтобы быть прагматиком
Или стать писцом, держите ручку для бандаж,
Вы ничего не можете сделать? Будьте охранников! Вы imponent? Будьте цензуры
Или полицейский!
Бог дал нам достаточно места, все по назначению
Но часто, что раздражает, дьявол Exchange Place,
А еще есть грабители и убийцы юристы святыми
Тогда художники и ученые, шахтеры imponentů
По его собственным изображением.
Когда смотритель является священник, священник очищает улицы
Когда врач идет с раковиной и моет юбки,
Тогда сумасшедший реактора охраны и мясник пишет стихи,
Тогда цензура является редактором и сапожник является правителем империи
Образ мира.
Я измерил руками хлеб забот
Моя голова, то я сказал бы прислушаться к мудрости
Но я roztřískl голове, и я очутился на дне,
И вот я имп napískal, я сменил их роли
Он сказал, что любые изменения необходимы.
Моя голова щеткой Поэтому, заботясь о хлебе,
Рука лежала, где манеры необходимы
Тем не менее, я вытер сапожника и сетовали на то, verpánek,
В результате - шрамы на черепе и рваная сна
Нажмите, чтобы то же самое.
Я искал правильный путь и нашел утешение,
Чтобы взяться за руки с головой приведет к успеху,
Но я забыл, плохой, хотя я могу побить сапожник,
То есть на трех ножках и verpánek это трудно повернуть вспять,
Существовал могильщика.
Пошел руки с головой дьявола, наших договоренностей зрения,
Это могильщик знает шутку, является серьезной профессией,
Он хочет обсудить с мертвыми и просто не знает, бесплатная субботам,
Я не ожидал другим и просто - бац в их шкуре,
И вот теперь я здесь.
Миссия: Сегодня профессор и студент знает, что веселье заканчивается,
Когда пономарь тасует гроб, ожидая оваций
И от горизонтальной позиций, которые могут быть наиболее легко воскрес
Таким образом, герметичность ногу и руку, чтобы помочь тем,
Глава ума!